– Я слышала, Евгений Константинович говорил Верке, что сначала они заглянут к одному жирному еврею, чтобы забрать у него одну очень дорогую ему штучку, – раздался вдруг за их спиной девичий голос.

Сыщики дружно оглянулись. Надежда Полиндеева, сложив руки за спиной, ехидно улыбнулась.

– Матушка вам арапа заправляет, что Евгений Константинович насильно увез Верку. Ничего не насильно! Она сама за него уцепилась! Ездила к нему за город, на шею вешалась. А потом пригрозила, что заявит в полицию обо всех его делах, если он не заберет ее с собой. И про сейф с деньгами она ему сказала...

– А ябедничать нехорошо, – сказал Алексей. – И почему я должен тебе верить? Вдруг ты в сговоре с сестрой и пытаешься нас запутать?

– Ну, как хотите! – Надежда вздернула подбородок и сделала вид, что собирается уйти. – Я вам одно скажу, это Верка научила Евгения Константиныча устроить в городе жидовский погром. Я слышала, как она читала ему газету, где это все описывалось.

– Да, хороший из тебя лазутчик получится, – улыбнулся Тартищев и подмигнул девочке. – Чем же тебе сестра так насолила, что ты ее решила выдать?

– Да они словно с ума сошли на пару с маменькой, бегали, как сучки, за этим хлыщом. А он обеих по очереди тискал. А то, бывало, маменька заснет, он к Верке в спальню бежит. А потом Федоту хвалится... – Она махнула рукой и скривилась. – Маменька отца из-за девок ругала, а сама... А Верка! Нос кверху! Не подступись! А перед Евгением Константиновичем на коленках ползала...

Сыщики переглянулись. Юная бестия, оказывается, знала больше всех.

– Ладно, мадемуазель, большая вам благодарность от уголовного сыска, – сказал Тартищев. – Вы очень нам помогли. И все же, пока мы не поймали вашего Евгения Константиновича, не выходите из дома. Идите к маменьке. Как бы вы на нее ни сердились, она сейчас нуждается в вашей поддержке.

Надежда окинула их высокомерным взглядом, фыркнула негодующе и, не попрощавшись, скрылась в доме.

– Плоды воспитания! – усмехнулся Тартищев и приказал: – К Вайтенсу! – И тут же с большим сомнением в голосе добавил: – Но сдается мне, мы опять опоздали.

Глава 14

Они не опоздали. Приехали в самый нужный момент. Но это выяснилось позднее. Магазин Вайтенса располагался на первом этаже длинного кирпичного дома. На втором этаже находились ювелирная мастерская и квартира, где жил сам ювелир со стариками-родителями, женой и семью детьми. Это был один из самых богатых магазинов города. Здесь же находилась скупка золота и камней и хранилище, в котором местные богачи держали деньги и драгоценности, если не доверяли собственным сейфам или покидали город на долгое время. За все услуги Вайтенс брал приличную мзду, к тому же его торговля процветала. Поэтому Александр Смешков и его банда взяли бы недурственный куш, вздумай они ограбить ювелира...

В доме не светилось ни одного окна, и только приглядевшись, сыщики заметили на первом этаже узенькую полоску света, пробившуюся сквозь щель между двумя неплотно сдвинутыми шторами.

Именно этот едва различимый лучик света насторожил сыщиков. И Тартищев приказал сопровождавшим их полицейским немедленно окружить дом.

Двери магазина были заперты изнутри. Прислушавшись, сыщики различили за ними какие-то странные звуки. Словно где-то далеко в глубине дома скулила, иногда срываясь на вой, большая собака.

Тогда Тартищев велел выбить дверь. Ворвавшись в дом, сыщики обнаружили в торговом зале все семейство Вайтенсов. Они сбились в тесную кучу и, сидя на полу, дружно подвывали от страха. На лице ювелира виднелась свежая ссадина. Остальные члены его семьи пребывали в добром здравии, но были сильно напуганы. Шум и грохот от вывалившихся дверных створок, казалось, их совсем не удивил. Но Вайтенс, узнав Тартищева, залился слезами. Встав на колени, он воздел руки к небу.

– О, святая Тора! Слава тебе! Мы спасены!

– Что произошло? – спросил Тартищев. – Почему вы не спите?

– Меня хотели ограбить! – торжественно произнес ювелир.

– Хотели? – в один голос произнесли Алексей и Тартищев. – Что значит – хотели?

В ответ на их вопрос из подвала раздались оглушительные удары. Казалось, кто-то с силой бьет в огромный лист железа.

– Что такое? – спросил Тартищев. – Кто там?

– Грабители! – произнес многозначительно Вайтенс. – Они ворвались в дом, велели нам спуститься вниз и угрожали револьверами. Они хотели, чтобы я собственными руками очистил свои сейфы, иначе нас прикончат. Особенно разорялась мадам. Она была в маске, как и предводитель. Она громко кричала, что прострелит моей Саре голову. – Ювелир кивнул на худенькую еврейку с белым как мел лицом. Она прижимала к себе маленькую девочку, пытаясь ее успокоить, но та прыгала на ее руках и оживленно что-то бормотала.

– Они требовали вернуть «Эль-Гаруду»? – быстро спросил Алексей.

Вайтенс всплеснул руками.

– Вы и это знаете, господа полицейские? Но это не моя тайна! Я не смею ее разглашать.

– Хозяйка бриллианта убита, ты прекрасно знаешь. Но если бы ты не хитрил и вовремя сообщил нам, что «Эль-Гаруда» находится у тебя, то твоя семья не тряслась бы сейчас от страха, а спокойно спала в своих постелях, – заметил сердито Тартищев.

И тотчас из-за его спины послышалось:

– Решил нажиться на чужой беде и чуть не схлопотал пулю в лоб? – В комнату вошел Иван. Он огляделся по сторонам и заметил: – Похоже, мы одновременно вышли на ювелира.

– Как ты узнал, что мы здесь? – спросил Алексей.

– А мне некогда было узнавать, – ответил Иван. – Нужно было срочно допросить Вайтенса. Вот этот чудила, – он вытолкнул на свет Сыроварова, – как только узрел хладный труп своего неприятеля, тотчас пожелал сообщить нам важное известие. Оказывается, именно он отвозил бриллиант Вайтенсу на хранение. По поручению Бучилиной. Поведал даже, где спрятал квитанцию. Мы проверили, все сошлось. Вот приехали, чтобы вернуть «Эль-Гаруду» законному владельцу – барону Миллеру. Думали обрадовать старикашку! Глядим, а тут настоящее светопреставление!

– Что, опознали Федота? – спросил Тартищев.

– Пока только Сыроваров и Петухов, да еще слуги Бучилиной. До Наумки не добрались! Он ведь сидит в клоповнике у господина Лямпе. Но, думаю, за ним тоже дело не станет. Корнеев и Черненко уже узнали в Барине того купчину, который заходил к еврею. А среди его подручных, которых мы схватили на Городище, нашлись те парни, что сопровождали Федота на рынке. Жаль, конечно, что пристрелили его. Петля по нему страдала! Ох как страдала! – В этот момент снова раздались удары по металлу. Иван в недоумении уставился на Вайтенса. – Что за гром победы?

– Так то ж грабители, – опять зачастил ювелир. – Заставили меня вести их в хранилище. Но этот мальчик, этот умница, – он умильно улыбнулся и чмокнул в лоб кучерявого мальчишку с озорными черными глазами, – вовремя нажал кнопку, и двери захлопнулись, когда грабители проникли в хранилище. Теперь они пытаются выбить их, но это бесполезно.

– А как вам удалось выбраться? – спросил Тартищев.

– Я открыл им двери, но грабители оттолкнули меня и первыми ворвались в хранилище. Тут Абрамчик нажал кнопку и запер их. Я беспокоюсь, что им может не хватить воздуха. Там нет вентиляции. Знаете, золоту не требуется свежий воздух.

– Грабители бы так о вас заботились, как вы о них! – усмехнулся Тартищев. Он опустился на стул. – Алексей, начинай переговоры. Скажи, пока они не сложат оружие, мы двери не откроем. Задохнутся – и черт с ними. Деваху жалко, а по этому негодяю давно петля тоскует.

– Выходит, там Закоржевский? – сообразил наконец Иван. – Решил вернуть себе «Эль-Гаруду»?

– Смешков, – поправил его Алексей, – а с ним Вера Полиндеева. Еще одной девке голову заморочил. Тоже мне, «экспроприатор»!

– А мамаша как же?

– А мамашу побоку! Побаловался, молодость вспомнил. Она когда-то была его невестой, но он ей отомстил сполна за то, что за старика замуж вышла. Вот дочь и увел! И Карпа Лукича тоже определенно они убили! Полиндеев в похитителе Темы Гейслера по сапогам узнал Федота. Екатерина Савельевна сказала, что они особого фасона. Правда, Карп Лукич думал, что грабители большие деньги взяли, и решил их шантажировать. И поплатился головой за желание разжиться за счет бандитов.